Главный технолог Технологического филиала АО «Концерн Росэнергоатом» Владимир Соломеев рассказал об основных направлениях работы по совершенствованию качества и надежности турбинного оборудования, организации взаимодействия с ключевыми партнерами и поставщиками
– Владимир Александрович, конференции турбинистов, организуемые Концерном «Росэнергоатом», традиционно охватывают самый широкий круг вопросов. Какие направления работы, «острые» темы стали приоритетными на последнем форуме, и что предопределило их актуальность?
– Начнем с того, что от работы тепломеханического оборудования в немалой степени зависит безопасность и эффективность наших АЭС. Учет богатого опыта эксплуатации турбинного оборудования Концерна, зарубежных компаний, новейших достижений отраслевой науки позволяет конструкторским организациям, предприятиям-изготовителям постоянно повышать качество нового оборудования, а вместе с тем обеспечивать передовые показатели действующих и новых энергоблоков и наращивать их конкурентоспособность на мировом рынке.
Обмен опытом, конечно, является ключевым аспектом подобных международных встреч: всегда полезно узнать новости от наших зарубежных партнеров, экспертов, поделиться собственными заботами и ожиданиями. Жаль, что на этот раз, из-за ситуации с коронавирусом, на форум не приехали наши китайские коллеги, но и они прислали англоязычный вариант своего доклада, с которым смогли ознакомиться участники конференции.
Что касается ключевых тем, на этот раз особое внимание мы уделили работе энергоблоков, входящих в программу договоров на поставку мощности (ДПМ). Суть ДПМ, как известно, заключается в том, что инвестор обязуется в указанные сроки ввести в строй определённый объём генерации. Взамен он получает гарантию возврата инвестированных средств через повышенную стоимость продаваемой мощности. Невыполнение взятых на себя обязательств предусматривает жёсткие санкции. Таким образом, именно эти энергоблоки способны дать Концерну максимальную прибыль и принести максимальный ущерб. Поэтому наша главная и первоочередная задача – обеспечить их надежную и устойчивую работу.
Вторая тема, вызывающая устойчивый интерес и постоянно обсуждаемая уже на протяжении ряда лет, это производство огнестойкой жидкости – турбинных масел, которые мы в настоящее время закупаем у зарубежных производителей. Стратегически важной задачей в рамках импортозамещения стало обеспечение энергетической отрасли России отечественными огнестойкими турбинными маслами.
На конференции мы также обсудили качество лопаток турбин, которым оценивается общая эффективность агрегатов. Этот вопрос приобрел повышенную актуальность в связи с тем, что в конце прошлого года неожиданно произошла поломка двух турбинных лопаток четвертой ступени низкого давления на блоках РБМК Ленинградской и Курской атомных станций. В январе были обнаружены еще две проблемные лопатки с нарождающимися трещинами – если бы мы их не выявили, это тоже могло бы привести к обрыву лопаток. Цилиндры, находившиеся в плановом ремонте на энергоблоках РБМК, мы проверили, но всего таких лопаток 12 тысяч, и это означает, что впереди нас ожидает очень большой объем работы: какой именно, до конца еще не ясно.
– Речь идет о машинах харьковского «Турбоатома»?
– Это турбины харьковского производства, которые на наших станциях начали устанавливать с 2008 года. Поэтому на форуме присутствовал главный конструктор паровых и газовых турбин харьковского «Турбоатома», Владимир Швецов, с которым мы обсудили детали исправления ситуации.
На конференции также было большое представительство от отечественных представителей силового машиностроения. Их турбинами оснащены наши последние по времени энергоблоки проекта АЭС-2006, а также блоки Калининской и Белоярской атомных станций. Сделано для достижения надежности и эффективности этого оборудования немало, но и дискуссионных вопросов тоже хватает. Поэтому у меня и коллег с атомных станций было определенное недовольство снижением уровня представительства организации-производителя – раньше в конференциях принимал участие заместитель главного конструктора, который мог принимать решения по всем спорным вопросам; сейчас такого не было.
Второй по численности на конференции стала делегация НПО ЦКТИ, занимающегося техническим сопровождением эксплуатации наших турбоустановок. Специалистов ЦКТИ мы постоянно привлекаем к обсуждению проблем, в том числе, в качестве консультантов по решениям, которые принимают турбинные заводы. Присутствовали также представители от поставщиков огнестойкой жидкости, о дефицитности которой я уже говорил, в том числе российский производитель, надеющийся развить свою технологию. Активное участие в работе конференции по традиции приняли представители отраслевых сопровождающих организаций, таких как ВНИИАЭС, Атомтехэнерго и многих других.
– Интерес к импортозамещению в атомной энергетике, что очевидно и из ваших слов, не ослабевает: какие еще направления, проекты востребованы на сегодня?
– Конечно, решая сегодняшние задачи, нельзя забывать о завтрашнем дне. Как уже неоднократно говорилось, в России мы активно занимаемся тематикой тихоходных турбин, использование которых позволяет снизить (прежде всего, за счет применения меньшего по сравнению с быстроходными турбинами количества цилиндров, подшипников и, соответственно, уменьшения площади машинного зала) капитальные затраты на строительство и одновременно увеличить надежность оборудования. В целом в мире сегодня больше 90 процентов турбин большой мощности, от миллиона киловатт, и выше делается в тихоходном исполнении, и все они востребованы.
К сожалению, мы на несколько лет опоздали с созданием своей собственной, российской, тихоходной машины, и сегодня вынуждены комплектовать зарубежные стройки французским оборудованием. Это, между прочим, не только турбина, чья стоимость составляет примерно тридцать процентов от общей стоимости оборудования, а весь машзал. В настоящее время на всех наших зарубежных объектах, кроме АЭС «Руппур» в Бангладеш, также устанавливаются, в соответствии с требованиями заказчиков, тихоходные турбины французского производства.
Ведутся отечественные разработки, очень ждем референтную турбину Курской АЭС-2, для энергоблока ВВЭР-ТОИ, на 1250 МВт. Чем раньше мы будем иметь референтный блок со своей турбиной в тихоходном исполнении, тем лучше будет ситуация для Росатома и Концерна с точки зрения конкуренции на международном рынке.
– На какой стадии сейчас находится эта работа?
– Головная модель два года назад прошла испытания. Главное сейчас – качественно испытать лопатку последней ступени, заявленную на 1760 мм. Чем больше лопатка последней ступени, тем выше КПД турбины, меньше потери с выходной скоростью и т.д. Поэтому во многом экономичность зависит от длины. Если сегодня длина лопатки на турбине харьковского «Турбоатома» составляет 1450 мм, а французы предлагают 1430, то лопатка длиной 1760 мм станет большим шагом вперед. Мы видели снимки с презентации российского производителя; есть основания надеяться, что их турбина пойдет в дело, и мы получим экономичную тихоходную машину.
– С огнестойкими турбинными маслами ситуация тоже не терпит отлагательств?
– Безусловно. Все последние турбины у нас работают на огнестойкой жидкости, и нам, учитывая международную обстановку, необходимо уходить от сложившейся зависимости от фирм из Великобритании и США. К обсуждению и решению этой задачи на предыдущих конференциях приглашались специалисты ПАО «НК Роснефть», занимавшиеся этой темой, но, к сожалению, подвижек к лучшему пока не произошло. Есть инициативные фирмы, одна из них российская, которая уже поставила нам около 40 тонн огнестойкой жидкости. Мы хотим оценить перспективы производства, возможность применения этого масла и его смешения с существующими. Но здесь Концерн сталкивается с ситуацией, когда поставщики турбин стараются «проталкивать» своё и склоняют нас к монополизму, а мы хотели бы в честной конкурентной борьбе выбирать эти масла, чтобы оптимизировать цены и поставщиков. Это проблемы, как говорится, тоже «имеют место быть».
Отмечу, что с большинством предприятий–поставщиков у нас сегодня налажено отличное взаимопонимание, сотрудничество с ними осуществляется на самом высоком уровне, в том числе и по импортозамещению. Назову, например, фирму «Диаконт», которая разрабатывает, производит и реализует инновационные робототехнические решения для АЭС. Сейчас они сделали хорошее современное оборудование для модернизации четвертого блока Калининской АЭС, мы довольны их участием, активностью и квалификацией. Другой пример – предприятие «Унихимтек», организованное при МГУ при личном кураторстве ректора университета, академика Виктора Антоновича Садовничего. Они также создали много интересных технологий, в частности, сделали вместо немецкой фирмы КСБ торцевые уплотнения для питательных насосов блока № 4 Калининской АЭС. По инициативе Виктора Васильевича Авдеева, председателя совета директоров НПО «Унихимтек», заведующего кафедрой химического факультета МГУ, мы им также передали образцы огнестойкой жидкости, которая является для нас проблемной, чтобы они посмотрели, что здесь может сделать большая наука. Это либо регенерация масла, то есть сохранение ресурса, либо создание новых огнестойких жидкостей, с минимизацией зависимости от импортных источников.
– Обсуждались ли на конференции перспективы глубокой модернизации турбинного оборудования?
– Глубокую модернизацию мы не затеваем. Еще раз скажу, что в первую очередь надо обеспечить надежность блоков ДПМ, во-вторых, принять решение для эффективной борьбы с зарождением трещин на четвертых ступенях низкого давления турбин РБМК. В-третьих, надо активно заниматься огнестойкими жидкостями. Все, что можно было модернизировать, мы постарались модернизировать раньше или заложили в конструкции турбин.
– Следует ли, по Вашему мнению, Концерну «выращивать» новых производителей турбин на энергоблоки российского дизайна? Каковы, в частности, перспективы использования на АЭС машин Калужского и Уральского турбинных заводов?
– Калужский завод давно работает на нашем рынке. Например, они делают приводные турбины для наших питательных насосов на энергоблоках ВВЭР (Балаковская, Ростовская, Калининская, Нововоронежская АЭС). Паротурбинными установками этого предприятия оснащены энергоблоки Плавучей тепловой атомной электростанции. Что касается Уральского турбинного завода, я сам работал машинистом на их турбинах, хорошо их знаю; эти агрегаты, мощностью 250-300 МВт, стоят на московских ТЭЦ. Уральцы и много раньше, еще 30-35 лет назад, собирались сделать вклад в развитие атомной энергетики. Намеривались, в частности, делать тепловые турбины для Минской и Одесской атомных тепловых электростанций , мощностью до 500 МВт, но не сложилось. Этот завод мы тоже приглашаем к участию в наших программах.
Надо иметь в виду, что в целом рынок атомных турбин достаточно ограничен – даже если брать весь мировой рынок. Отечественный производитель уже построил у себя хороший завод, и надо загружать его производством современнейшей конкурентоспособной продукции. Создавать у себя внутреннюю конкуренцию – это нонсенс, надо дать возможность целенаправленно работать над развитием направления тихоходных турбин основному российскому производителю.
Алексей Комольцев для журнала РЭА
