О технических аспектах развития компании, о том, как выбирать новые рынки, и где искать очередные возможности, рассказал главный инженер АО «Атомэнергоремонт» Алексей ЧЕРНИКОВ
– Алексей Аркадьевич, с какими показателями Атомэнергоремонт подходит к юбилейной дате?
– Сегодня Атомэнергоремонт – это девять филиалов на российских АЭС и два зарубежных представительства – в Армении и Беларуси. Общая численность персонала составляет примерно девять тысяч человек, из них порядка шести с половиной тысяч – это рабочий персонал, который фактически выполняет ремонты, и порядка двух тысяч человек – инженерно-технические работники, которые занимаются организацией работ. Если проанализировать историю предприятия, то можно увидеть, что переломный момент в нашем развитии произошел в 2006–2007 годах, когда в состав Атомэнергоремонта вошли специализированные ремонтные предприятия отрасли, такие как Севатомэнергоремонт, Курсктурбоатомэнергоремонт и ряд других, менее крупных. Тогда же стал меняться и общий облик Атомэнергоремонта, начались преобразования, которые привели нас к сегодняшнему состоянию.
За последнее десятилетие численность персонала увеличилась более чем в три раза, а объем товарной продукции (услуг, которые мы оказываем) – примерно в восемь раз от имевшегося уровня. Чтобы поднять производительность труда и освоить дополнительные задачи, был проведен целый ряд мероприятий, необходимых для функционирования и развития Атомэнергоремонта. Инвестировано порядка 3 млрд руб. в приобретение основных средств. Продолжается реализация долгосрочной программы развития объемом до 500 млн руб. в год, с учетом нашей специфики это достойный объем средств. Мы освоили ряд новых компетенций и функций, которых ранее не имели, и продолжаем это развитие. Так, сегодня ведутся переговоры с хорватской компанией HRID о совместной работе по автоматизированному неразрушающему контролю оборудования первого контура на российских и зарубежных блоках. Развиваем специализированные центры, созданные в Атомэнергоремонте за последние два года, всего их создано шесть (ранее был такой лишь один, по ремонту турбин, базировавшийся при Курской АЭС). Сейчас практически в каждом филиале освоена собственная специализация.
Основной заказчик наших работ в прошлом, сегодня и в перспективе – Росэнергоатом. У нас действует уже второй долгосрочный договор генподряда с Концерном. Мы придерживаемся практики заключения долгосрочных больших договоров на весь комплекс услуг по техническому обслуживанию и ремонту российских АЭС. Эта практика дает и нам, и нашему главному работодателю стабильность и уверенность: эксплуатирующая организация знает, что к ним придет опытная специализированная ремонтная компания, которая обладает всеми лицензиями, ресурсами, компетенциями, опытом. Нашим специалистам каждый блок АЭС и порядок работы уже хорошо известны. Мы совместно с Концерном реализуем программу подготовки персонала на учебно-тренировочных предприятиях и центрах АЭС. Проводим совместные проверки готовности к ремонту, выполнения работ.
В настоящее время ведется подготовка к заключению следующего генподрядного договора, рассчитанного на шесть лет начиная с 2020 года. В рамках этого договора, кроме наших традиционных десяти АЭС, добавятся ПАТЭС «Академик Ломоносов» (ПЭБ нам уже хорошо знаком, поскольку мы принимали активное участие в подготовке к его вводу в эксплуатацию и на Балтийском заводе, и в Мурманске). В новый договор будут также включены новые блоки № 6 и 7 Нововоронежской АЭС, № 1 и 2 Ленинградской АЭС-2 и № 1 Курской АЭС-2, который уже в обозримой перспективе планируется ввести в эксплуатацию.
Кроме развития по традиционному направлению, выполняются работы по задачам других дивизионов Росатома. Начиная с 2012 года мы сотрудничаем с Атомфлотом: заключен долгосрочный договор генподряда на ремонт оборудования атомных ледоколов. Ведутся переговоры о передаче нам ремонтного персонала Атомфлота; рассчитываем, что это произойдет к концу 2018-го, и с 2019 года мы станем основным ремонтным предприятием Атомфлота, как сегодня в Концерне. Кроме обслуживания кораблей, по заданию Госкорпорации с 2016 года мы подключились к задачам по сооружению ледоколов на Балтийском заводе в Санкт-Петербурге.
Что касается задач за пределами контура Росатома, есть планы участия в сооружении мусоросжигательных заводов. Представители завода предложили нам рассмотреть возможность участия в монтаже оборудования. Мы принципиально договорились, что примем участие в сооружении одной установки, начать работы планируем в ноябре 2019 года. В настоящее время начинаем подготовку к выполнению этой задачи.
Поверх границ
– Учитывая широкую «дорожную карту» Росатома за рубежом, насколько актуально дальнейшее наращивание коллектива?
– Мы нарабатываем опыт работы за рубежом, и первой такой площадкой стала Армения. Мы развернули фактическое выполнение работ, но понимаем, что это был упрощенный вариант: Армения признала российские разрешительные документы, то есть нам не потребовалось получать дополнительные лицензии, разрешения, проводить слушания и т. д. Второй фактор, облегчивший процесс развертывания, – это хорошо знакомое нам оборудование, аналогичное Кольской АЭС. После уточнения графика ремонта российских АЭС сложилась возможность откомандировать персонал. Этот опыт оказался успешным, хотя тоже выявились сложности. Мы начали формировать типовую программу развертывания работ за рубежом. Следующая задача оказалась сложнее, уже в Беларуси нам потребовалось получение национальных лицензий. Мы в течение года занимаемся получением разрешительных документов, и, несмотря на единые инженерные традиции СССР, работа идет непросто. Но мы начали лицензирование заблаговременно. Также провели ряд переговоров с компанией «Белэнергоремналадка», это предприятие является крупнейшей специализированной организацией по ремонту, монтажу и наладке оборудования на энергоблоках тепловой энергетики в республике. Они планируют выполнять работы на привычном для них оборудовании (в машинном зале и т. д.), но персонал не готов работать в зоне контролируемого доступа, и даже значительное материальное поощрение не меняет эту ситуацию. Аналогичная ситуация сложилась на АЭС «Бушер», и, вероятно, будет типичной для зарубежных объектов. То есть за нами останется обслуживание ядерного острова, а остальные задачи будут выполнять местные специалисты, работающие в традиционной энергетике. В дальнейшем мы будем развивать зарубежную деятельность именно так: работы в зоне контролируемого доступа, уникальные и требующие специфических навыков, оставим за собой; традиционные же работы отдадим на долю местных ремонтных организаций, если они есть (например, мы не знакомы с рынком этих услуг в Бангладеш, Египте и пока не знаем, найдутся ли там квалифицированные местные подрядчики).
Получение белорусских национальных лицензий позволило нам набраться опыта для следующей задачи – получения разрешений в Турции; мы уже полгода назад приступили к этому процессу и не сомневаемся, что путь предстоит длинный, не на один год. Но к моменту активной фазы, когда мы понадобимся на АЭС «Аккую», рассчитываем скомплектовать все документы. Также есть планы по набору дополнительного персонала, который мы до командирования за рубеж успеем подготовить на наших объектах.
– Какова будет стратегия размещения персонала – это вахта, развертывание «оседлого» участка? Изолированный городок или в составе местных населенных пунктов, вагончик или комфортное жилье?
– На АЭС «Бушер» (Иран) работа выстроена так: на планово-предупредительные ремонты на ядерном острове направляем специализированные участки и бригады; они размещаются в закрытом городке с умеренно комфортными условиями, это не городское жилье, привычное в России. Но это первый ситуативно сложившийся опыт; в Островце (Беларусь) мы собираемся действовать по-другому – планируем получить постоянный жилищный фонд, где наш персонал, сменяясь, сможет размещаться более комфортно.
– Каковы с учетом перспективного рынка тенденции по изменению структуры: планируется ли создание специализированных «зарубежной», «флотской», «научной» и даже, например, «мусоросжигательной» команд или перспективнее опора на сложившуюся структуру, проектное управление и постоянный кадровый маневр?
– У нас, безусловно, сохранится осевая часть коллектива, его ядро – состав основных филиалов и их персонал. Но одновременно по дополнительным направлениям рынка мы уже формируем небольшие подразделения по 10–15 человек. Такая команда детально погружается в специфику, узнает все про местный климат, инфраструктуру, обрастает связями, изучает задачу. Когда объем работ возрастает (например, приходит на ремонт ледокол), подразделение увеличивается до сотни и более человек за счет прикомандированного персонала основных подразделений. Когда работа выполнена, структура так же быстро «сдувается». Так мы действуем на Атомфлоте, в Гатчине, в Армении. На АЭС «Бушер» у нас вообще лишь два человека, и те не всегда там находятся, но досконально знают площадку.
В целом освоение зарубежных рынков может идти не только по такому сценарию. Мы еще не слишком активно изучали возможности за рубежом, не «стучались» во все двери. Тот же европейский рынок атомных объектов, не только российского дизайна, выглядит закрытым и поделенным, но может оказаться посильным для освоения в партнерстве с местными фирмами. Одна из таких пробных работ – наше партнерство с вышеупомянутой фирмой HRID. У них есть опыт и понимание рынка, у нас – возможность существенно нарастить потенциал. Сегодня сложно делать прогнозы, но такие партнерства – наиболее перспективный сценарий выхода за рубеж, в том числе на ядерные объекты иного дизайна.
– Вы упоминали создание центров компетенций. Возможны ли такие центры на основе узкоспециальных технологий, например, тех же «печей отжига» корпусов ВВЭР?
– У нас есть шесть специализированных центров. Из них три как раз на базе таких новых направлений, о котором вы говорите. Атомспецконтроль, который базируется на Урале, одно время пребывал в «спящем режиме», но в этом году им удалось получить ряд заказов на разработку и изготовление манипуляторов по контролю и глушению труб парогенераторов. Это конструкторская инжиниринговая работа с большими перспективами: в России была лишь одна компания, заявлявшая о возможности поставки подобного оборудования. Задачу по разработке и изготовлению этого манипулятора выполняют сейчас более 40 специалистов.
Второе направление – специализированный центр по ремонту турбоагрегатов, базирующийся в Курске. Этот коллектив занимается разработкой и изготовлением штучного, уникального оборудования для различных операций с проточной частью турбины атомных энергоблоков всех типов, а также в тепловой энергетике.
В-третьих, в Нововоронеже освоено несколько направлений, тот же известный отжиг корпусов. Новая, не менее уникальная задача – их участие в изготовлении новых ГЦН-310 для Кольской и Нововоронежной АЭС. Внутрь, в статор, вваривается нихромовая перегородка, наши специалисты разработали станок, который осуществляет эту операцию. Последний раз подобная операция делалась в середине 1970-х. Таким образом, эта критически важная операция позволит изготавливать новые ГЦН для блоков ВВЭР-440. Эти и подобные направления, которые пусть и не являются абсолютно приоритетными, важны для нашей постоянной деятельности. Поэтому планируем развивать подобные наработки и дальше.
Руки на вес золота
– Какие приемы обратной связи с площадками в регионах можно использовать?
– Прежде всего, это живой, постоянный рабочий контакт. У нас ежедневно проходят несколько видеоконференций с филиалами по разным направлениям: взаимодействуют технические, кадровые, экономические службы. Ставим задачи, контролируем, проверяем выполнение. С мест могут поступать сигналы об их затруднениях, мы реагируем, направляя дополнительные силы и средства. Из числа представителей технической службы центрального аппарата до трети личного состава постоянно находится в разъездах на площадках. Если где-то сложная ситуация, выезжает группа специалистов. В технической службе сейчас сформировано несколько таких узконаправленных групп, которые имеют высокую степень компетенции, большой опыт работы в Атомэнергоремонте и традиционной энергетике, они способны оперативно решать сложные вопросы на местах (этого раньше не было). Кроме участия в производственных процессах, они тоже дают хорошую обратную связь. В прошлом году в том числе благодаря такой практике у нас не было ни одного срыва сроков по ремонту, это при том, что для роста производственных показателей срок проведения ремонтных работ (без ущерба для объема и качества) сокращается.
Культура безопасности
– Каковы основные направления работы по повышению культуры безопасности? Есть ли возможность, кроме статистики неприятностей, «оцифровать» саму приверженность безопасности в коллективе?
– Культура безопасности – прежде всего работа с каждым отдельным работником, с каждой личностью. Насколько это можно оцифровать, не опираясь на формальности (например, не на количество записей об инструктажах, а на достоверную статистику, объективные наблюдения)? Наверное, да, но этот опыт предстоит набирать. За последние три года активизировали проверку знаний персонала среднего звена и руководства (начиная с центрального аппарата в Москве). Провели два круга проверки знаний всех руководителей подразделений в центральном аппарате, заставляем подтягиваться тех, кому это нужно. Раньше проверку по культуре безопасности проходили в центральном аппарате только главные инженеры; сейчас – их заместители и начальники цехов. Мы наращиваем уровень знаний руководящего персонала среднего звена, а они, в свою очередь, лучше спрашивают с подчиненных. Сами они тоже глубже воспринимают культуру безопасности и, как лидеры, на своем уровне демонстрируют ее остальным. Кроме того, они получают опыт и понимание методик проверки знаний, что тоже применяется к работникам их подразделений. Мы видим, что благодаря этим мерам культура безопасности транслируется в рабочее звено, самое важное для нас. Это процесс небыстрый, но он развивается.
Второе направление работы по повышению культуры безопасности связано с тем, что мы активнее занялись ротацией, перемещением активных руководителей и специалистов как по вертикали управления, так и горизонтально. Это позволяет распространять положительные практики, более внимательно всматриваться в тех, кто руководит производственным процессом на местах.
У нас есть шесть специализированных центров. Из них три как раз на базе таких новых направлений, о котором вы говорите. Атомспецконтроль, который базируется на Урале, одно время пребывал в «спящем режиме», но в этом году им удалось получить ряд заказов на разработку и изготовление манипуляторов по контролю и глушению труб парогенераторов. Это конструкторская инжиниринговая работа с большими перспективами, в России была лишь одна компания, заявлявшая о возможности поставки подобного оборудования. Задачу по разработке и изготовлению этого манипулятора выполняют сейчас более 40 специалистов.
Алексей Комольцев для журнала РЭА
